Находя сотни причин мы отвергаем предложение о встрече,
То учеба, то семья, то дела, а то и работа до вечера
Прячемся за общие темы и вопросы, поднимаемые
Ждем что вот-то и придет то понимание
То, чего так сильно нам не хватает,
То, что сильно, порой, на мешает
То, без чего настоящая дружба не мыслима
То, что всегда называем единственным
Единственно верное наше решение

Обычный августовский день обещал быть теплым, жарким и полным впечатлений. Хотя ожидание этих впечатлений было очень двойственным: с одной стороны повод внушал лишь оптимизм, а с другой стороны давили рамки статусности и общепринятых принципов.

Держать марку требовали обстоятельства, то что его терзает на самом деле никто и никогда не должен был увидеть, особенно те, кто так или иначе пристально за ним наблюдает — ученики, дети, те кто доверяет тебе, и те кто доверил тебе этих самых детей — их родители.

Его поступки, не ординарные, порой безрассудные и даже опасные, формировали тот образ, который уже нельзя было терять и ему ничего не оставалось как держать марку. Достаточно сложно было держать марку среди тех кто его видел впервые: друзья учеников, родители и просто те кто рядом. Нестандартному человеку всегда тяжело в обществе стандартов, правил и принципов.

Не замечать взгляды со стороны было самым сложным, но и подавать вид что тебе на самом деле так весело тоже не легкая задача.

Но прошли годы, ученики стали выпускниками и со временем перешли в разряд знакомых/друзей, но они по прежнему помнили его таким каким он был во времена их детства, во времена когда они были детьми.

Вот только ему с годами все тяжелее и тяжелее стало держать тот образ доброго дядьки, который брался за решение большинства проблем, да и сам уже не готов был быть столь нестандартным.

Но именно сегодня, сидя в одиночестве перед монитором, печатая безликие буквы, спрятанные за столь же безликое изображение, беседовать с одним из тех кто был тогда там, августовским днем на пляже… Он вспоминал обо всех, ну или почти обо всех, кто был там. Виновник того торжества уже давно не общается с ним: он прекрасно помнил из-за чего они перестали общаться, а все из-за того же что и было причиной начала общения — н_е_с_т_а_н_д_а_р_т. Это сейчас он понимает что нельзя было мешать личное и рабочее, но тогда… тогда это все было единым целым и управлялось достаточно легко.

А сколько людей его знают, а скольким он помог в жизни? Но ощущение своей никчемности и бесполезности он понял уже давно, вот только сейчас оно обострилось, давило на него, вытесняя здравый смысл, замещая его разочарованием и обидой, на себя, на ситуацию, на окружение…

Фото: pixabay.com